Однажды к нам в музей зашла незнакомая женщина (это было более 10 лет назад) и предложила посмотреть на старые вещи, которые могли бы заинтересовать музейщиков. Женщина продавала в Курмыше доставшийся ей по наследству дом, а в кладовой дома было некоторое количество бесполезных в настоящее время вещей, да еще в неприглядном виде. Но ведь прозвучало название – Курмыш , с его многовековой историей, с его историческими памятниками, которые, к сожалению, сегодня находятся в очень плачевном состоянии. Конечно, надежды, что там будет что-то ценное времен Смутного времени, Емельяна Пугачева, Отечественной войны 1812 года, или хотя бы середины 19 века было мало. Но ведь бывают же чудеса?! Курмыш. Старинный дом кирпичной кладки с толстыми стенами, о которых говорят широченные подоконники внутри дома. Кладовая из такого же кирпича. Некоторые предметы из кладовой были уже выставлены во дворе. Честь и хвала этой женщине, самой не проживающей там, но знающей цену памяти и считающей, что именно в музее эти раритеты увидит молодое поколение. Они (вещи) о многом могут поведать устами специалистов- экскурсоводов пришедшим в музей школьникам.
Среди будущих экспонатов были гончарные изделия ( т.е. изделия из глины – кринки, корчаги, чашки), аптечные пузырьки, детские игрушки. Был старинный чемодан, керосиновые лампы, и, конечно, серп (в сельской местности этот предмет долго был в ходу, да и в 21 веке им еще пользуются для скашивания небольшого количества травы). А меня больше всего заинтересовали школьные тетради, ученические дневники военной поры, было письмо военных лет с грифом «проверено цензурой», и к нашему изумлению, среди стёршихся и пожелтевших от времени и света бумаг оказался рукописный песенник военных лет. Наверное, ни одному из будущих экспонатов музея я так не радовалась, как этому самодельному песеннику. Самодельный песенник был в толстой тетради – лучше сказать, составленный из нескольких школьных тетрадей, исписанный, как говорится, от корки до корки.
Рукописные песенники времён Великой Отечественной войны – бесценные источники информации, которую собирали семнадцати-двадцатилетние девчонки. Они записывали песни профессиональных авторов, услышанные по радио или в кино, или передаваемые из уст в уста народные песни. К большому сожалению, мы пока не узнали судьбу этой девушки, которая писала песенник. Где она потом жила, кем стала, т.к. хозяйка не совсем была в курсе событий того времени в Курмыше, да и связь с этой замечательной женщиной, которой мы благодарны за добрый поступок, прервалась ( она сама с Украины, хотя потомок курмышский). Сегодня установить авторство многих песен не представляется возможным.
В 50-е годы прошлого века мне лично попадались такие песенники, но они были разукрашены орнаментом, цветочками, незатейливыми стишками – пожеланиями, если в этот песенник записала песни подружка.
Здесь же были только песни. Так, благодаря неравнодушию хозяйки дома, к нашему счастью, девичий песенник оказался в музее и лёг в основу моего исследования. Когда песенник был изучен, оказалось, что многие известные мне песни имеют слова, которые в настоящее время не исполняются. Каких-то песен я вообще не слышала, хотя считала себя довольно «продвинутой» в этом вопросе. Конечно, мои познания песен не продвигались до тысячи, но тем не менее. Самые популярные, те, которые пелись после войны, я знала. И, начиная с 20-летия Великой Победы, т.е. с 1965 года, песни военных лет звучали по радио, на телевидении, которое стало все популярнее и популярнее, доходя до далёких сел и деревень, в концертах, на праздниках 9 Мая. Много песенных произведений было написано прекрасными советскими композиторами и поэтами в последующие периоды. Песни к кинофильмам, спектаклям, которые становились известными и любимыми у советских людей, у молодежи 60-х, 70-х годов прошлого века.
И, безусловно, на праздничных мероприятиях постоянно исполнялись песни военных лет. Сколько их, прекрасных, пока незабываемых. В них есть всё: и грозные месяцы войны и радость возвращения домой, к своим близким; картины жизни солдат, жизни близких и родных в тылу. Эти песни знают, они живы и любимы людьми самых разных возрастов. Но таких, часто исполняемых песен, всё равно можно пересчитать. А сколько песен, написанных в годы войны сердцем и кровью, забыто?
Песни – как люди: у каждой своя биография, своя судьба. Одни умирают, едва появившись, не ложась на душу, не тревожа. Другие вроде вспыхнут ярко, но очень скоро угасают. И лишь немногие переживают свое время. Но они, немногие, такие близкие и далекие, такие вроде бы на одну тему, войне посвященные, и всё же непохожие. Но самое главное, невероятная энергетика военных песен лежит глубоко в душе как старшего, так и молодого поколения. Здесь надо сделать оговорку – той молодежи, которая прониклась духом времени, в семьях которых глубоки традиции, которые понятие патриотизм понимают по-настоящему, а не показушно !
Популярная военная песня, как и непопулярная – незаменимый источник информации героического времени, передающий духовный, нравственный настрой общества. Военные песни – это часть нашей истории, нашей культуры. Именно благодаря военным песням, мы можем хотя бы отдалённо понять чувства солдат, защищавших свою Родину. Именно благодаря им мы способны ощутить на себе всю тяжесть материнских слёз, ожидавших возвращения своих сыновей или дочерей, тоску любимых – жён и невест, детские надежды скорейшего возвращения спасителей-отцов. То неописуемое счастье, которое испытали все жители Советского Союза 9 мая 1945 года, и… чудовищное горе не дождавшихся своих родных: « радость со слезами на глазах». По своему эмоционально-духовному наполнению военные песни превзошли всё, что существовало прежде, и всё, что вышло на эстраду после. Они складывались обо всем, что происходило на фронте и в тылу, что согревало души и воспевало великий подвиг русского народа. В них говорилось о патриотизме, о солдатской дружбе, о любви. Музыка поддерживала людей в трудные минуты, утешала их измучившиеся души. Она была необходима человеку как воздух, с ней человеческое сердце не черствело и находило в себе новые силы хранить надежду. Если песня полюбилась, если её запели на фронте и в тылу, значит, она объективно отражала «злобу дня», соответствовала духовному настрою людей
Война — изнуряющий, беспрестанный труд, труд — физический и главное — душевный, и «истратиться» на ней легко. В грозной кровавой битве песня эта помогала воинам сохранить в себе свет, сохранить в себе человека, не позволяла забыть об удивительном, поистине неистребимом чувстве, которое и делает человека человеком,- о любви. Сохранить веру в то, что «любовь никогда не перестает» (Апостол Павел). О песнях военного времени уже написаны сотни публицистических произведений – и исторических, и литературных, и искусствоведческих. В них рассказывается о судьбе песен: где она сочинялась, кто автор музыки и стихов, как ее исполняли, как перепевали, музыкальные и поэтические достоинства, как эта песня жила, т. е. с историей военной песни можно познакомиться как с биографией и судьбой человека.
И в песеннике из нашего музея много песен, отражающих чаяния и переживания жителей в тылу: со стороны девушек, проводивших на фронт своих любимых, от имени матери и жены, посылающих письма и ждущих своих родных. Как собирали посылки, как вышивали платочки и кисеты.
Вдали шла битва, лилась кровь, а битвой в тылу была работа. Другими словами, солдаты воевали, а в родных сёлах, сгибаясь под непосильным трудом, их ждали близкие. Строили оборонительные сооружения, работали на заводах, валили лес, заготавливали торф, пахали, наконец, на себе – всего и не перечислить, что взвалили на себя женщины, старики и дети. Работали и ждали… Только бы вернулись, пусть израненные и покалеченные войной, но только бы вернулись, чтобы можно было прикоснуться к ним рукой, почувствовать тепло родного человека. Отдавали все силы, чтобы приблизить победу.
Уже в первые дни войны со страниц газеты «Колхозная стройка» прозвучал призыв:
В суровые дни нас тревога сплотила.
Великая Родина требует в бой.
Исчезли границы меж фронтом и тылом,
В тылу, как на фронте, работу утрой!
10 июля 1941 года.
Сейчас о фронте все заботы,
О нем лишь думает страна!
Работы, доблестной работы,
От тыла требует война!
Выращенный в годы войны трудный и святой хлеб посылался бойцам на фронт как благословение материнских рук. Но еще оно формой заботы были подарки, нескончаемым потоком все годы шедшие в действующую армию. Незатейливые кисет, носки, варежки, грибы, бумага, махорка – они несли благодарность и тепло любящих сердец бойцам Красной Армии. Из одного села даже послали гармошку в новогодний подарок. Только в первую военную зиму до Нового года было собрано и отправлено 400 теплых вещей. Итак, первая песня из того самого песенника:
«Мне все равно»
Прислали мне в землянку посылку (Принесли)
И повеяло теплом
И забилося сердце так пылко ( забилось вдруг)
И я вспомнил тихий дом.
Адрес краткий на пакете
Там написано одно:
Или Пете , или Феде или Мите
Все равно! ( Всё равно – 2 раза)
Я ни тот, ни другой,
И не третий, но принять подарок рад, ( посылку)
И хочу Вам сказать по секрету, ( честно ответить)
Я – надежный адресат.
Вам спасибо за вниманье.
Я хочу сказать одно. Кто Вы? (Я могу сказать)
Или Маня, или Таня, или Женя – Все равно!
Чтоб отпраздновать вместе победу,
Повидаться нужно нам.
Обязательно к Вам я приеду, но куда?
Не знаю сам.
Где же нашему свиданью (Где же нашему знакомству продолжаться…)
Состояться суждено, или в Омске, или в Томске,
Или в Туле – все равно!
В скобках написаны слова из авторской песни Ю.Милютина на стихи Ц. Солодаря. Конечно, девушки не обозначали авторов, а скорее всего и не знали. О такой песне очень хорошо написала в книге «Мы-майданские» наша землячка Нина Орининская( Жукова).
«Женщины взяли обязательство – выращивать на своих огородах табак для отправки на фронт. А самим из-за колхозной работы заниматься им было некогда. И постепенно эта работа легла на плечи детей. За табаком надо уметь ухаживать, вовремя обрывать пасынки – он будет крепче. Дурно становится, когда заходишь в заросли табака. Стебли высокие, почти в рост человека, пахнут слащаво одурманивающе, особенно в жару. Долго находиться там невозможно: голова начинает кружиться и подкатывает тошнота. А когда режут высушенный табак, в воздухе стоит от него такая пыль, что начинается неудержимое чихание. Но терпели, работали: знали – нельзя на фронте солдату без табачку, махорочки. И обвязавшись полушалками так, что только глаза видны, снова брались за резаки. Здесь не поговоришь, не побалагуришь. Зато вечером, отмывшись от табачной пыли, обменивались на брёвнах впечатлением, кто сколько табаку наготовил. Я уже 100 стаканов нарезала, хвастается одна. Да уж, одергивают другие, если бы мать не помогла, нарезала бы ты! Подумаешь, сто стаканов! А вот мы и без подмоги больше этого нарежем. Вот в таких спорах зарождалось трудовое соперничество – кто больше и лучше наработает…Лозунги, висящие в школе и в клубе «Всё для фронта, все для победы!», дети воспринимали самим серьёзным образом. Некоторые девчонки от горшка два вершка, а тоже научились вязать носки и варежки. И, радость непомерная, когда укладывали тёплые гостинцы в посылку. И гордости сколько – сами связали!»
«Школьная жизнь идет своим чередом, только заботы у школьников военные. Ходят по домам, собирают теплые вещи: полушубки, варежки, носки. Люди отдают их охотно, хотя сами поизносились. На войне почти у каждого есть свои. Может нашему попадёт… И отправляли на неделе десятки посылок. Клали в носки и варежки записки, вышивали кисеты с разными надписями. Девушки постарше засовывали в посылки свои адреса, фотокарточки, делали надписи: «Лучшему снайперу», «Хочу, чтобы мой кисет Сереже достался», «Николаю». Радовались, если действительно отвечал Сережа или Николай. Завязывалась переписка. Тогда на фронте кто-то написал песню, слова прислали солдаты. Собирают девушки посылки, сами напевают.
Что случилось, я и сам не знаю,
К нам на фронт пришло письмо одно,
На конверте надпись «Николаю»,
Ах, не мне ли, думаю оно.
И дальше в песне поется о том, что в письме карточка от девушки Тани, которая пишет, что будет ждать бойца с фронта, хотя его никогда не видела и не знает. Песня нравилась. И действительно, были такие случаи, когда ребята по переписке приезжали к девушкам, и заочное знакомство выливалось в настоящую любовь»
Ничего не жалели люди для помощи фронту, отдавая порой последнее. Из газет:
« – В сборе теплых вещей участвуют все, от старого до малого. Шестидесятилетняя Анисья Гавриловна Ларина из с. Каменки прислала небольшую посылку, в которой письмо: «Дорогие бойцы и командиры! Шлю я вам свой пламенный привет, а еще небольшой подарок: два носовых платка и кисет. Желаю вам с победой возвратиться домой». Юный пионер 5 класса Озерской НСШ Женя Киреев пишет: « Товарищ боец, прими мой скромный подарок – кисет с русской махоркой, а также пионерский привет. Я занимаюсь в кружке ПВХО, ГСО, учусь отлично. Если потребуется, мы, пионеры, готовы грудью встать на защиту любимой родины. Желаю вам успеха». « Дорогие бойцы! Мы помним о вас всегда. Курите нашу махорку и помните, мы всегда с вами, хотя находимся в тылу. Агриппина Макарова».
Ну, а девушки опять вышивали и дарили кисеты с надеждой на встречу.
«Кисет»
Рано утром перед зорькой в ледоход ( Раным раненько, на зорьке)
Провожала я любимого в поход
На кисете на добро, не на беду (ли на беду)
Вышивала алым вышивала я звезду. (Шила вышила я милому звезду)
Вышивала я удалой голове (Шила вышила)
Серп и молот красным шелком по канве
И уехала кручинушка моя
Драться с немцами в далекие края. (Биться)
Прогремела громом летняя страда (уж отважная страда)
Пастухи угнали на зиму стада (пригнали)
Только мне от дорогого моего
Ни привета, ни ответа – ничего.
Поздно вечером в холодном декабре(Как-то раз в студеном январе)
Заскрипела вдруг калитка во дворе.
И привез из- под Царицына сосед (и вручили мне от милого пакет)
Шелком шитый кровью залитый кисет
Я кручины никому не покажу
Я кисет твой окровавленный храню
А весной про кудри русые твои
Будут петь мне, одинокой, соловьи.
Я любви твоей вовек не изменю
Утром встану, пойду-выйду на реку
Буду плакать, буду милого я ждать
Буду слезы на дорогу проливать.
(Я обиды никому не расскажу,
Пойду в поле, там я сяду на межу,
Буду плакать, буду горе горевать,
Буду слезы на дорогу проливать.
О любви я никому не расскажу,
А кисет я, шитый шелком, сохраню.
И про кудри, милый, русые твои
Будут петь мне, одинокой, соловьи)
И опять в скобках вариант песни, не уверена, что это авторский текст, потому как слова варьируются.
Как подверждение, снова выдержки из статей районной газеты военных лет: «Теплые вещи бойцам Красной Армии» 24 октября 1941 г. Наватские комсомольцы под руководством секретаря т. Кочкуровой организовали кружок из 20 девушек по изготовлению носков и перчаток для бойцов действующей армии. В настоящее время колхоз изготовил и сдал:18 пар валенок, 3 одеяла, 45 пар теплых портянок, 31 шапку, 34 пары носков, 40 пар перчаток, 3 полушубка, 13 пар меховых рукавиц, 1 тулуп, 2 ватных куртки, 6 полотенец, летних портянок 30 пар.
20 февраля 42г. «Защитникам Родины.» С большой любовью и заботой собирают посылки в с.Наваты. 70-летний В.А.Ильин послал посылку, в которой были: теплые носки, махорка, мясо, яйца, сливочное масло, пшеничные сухари и сдобные булки. Такие же посылки послали Г.Помещиков, С.Ушков, А.Масакова, И.Коянов и др. Много подарков послали служащие и комсомольцы: А.Гаврилова, Е.Кочкурова, Е.Жданкин и др.
– «О вкладе тружеников колхоза «Новая деревня». Сдал для бойцов Красной Армии 10 пар валенок, 10 шапок, носки, 2 пары варежек. Находится в обработке 12 кг шерсти, из которой будут вязаться носки и варежки. Кроме того, 3000 рублей выделил колхоз на приобретение теплых вещей. Нет ни одного человека, кто бы ни принял участия в сдаче теплых вещей. Только 26 октября сдали 16 овчин, 1 полушубок, 2 пары носков, 4 пары варежек, 20 новых шапок-ушанок и 400 рублей денег. Колхозник А.А.Чемизов принес хорошую овчину и сказал : «Давно я её берег, но теперь отдаю для героических защитников нашей страны».
Всё это шло от горячих сердец, а не по приказу свыше. Хотя официальные рекомендации были, это просто, чтобы не посылали скоропортящиеся продукты: в подарках должно быть мясо копчёное, сухари, масло в банках, мед, яйца, табак. К 24 годовщине Красной Армии должно быть: бельё, сухари, пряники, печенье, масло, сало, мясо ( жареная курица и т.п.) , табак. А теперь, как их отсылать. «Продукты должны быть заделаны в маленькие ящички или мешочки, а последние в большие ящики, на ящиках написать, от какого района подарки и их количество.( Не вес, а число мест). Подарки должны быть отправлены на станцию для отправки. К 1 Мая отправлялись бойцам тоже индивидуальные подарки. Потом к Новому году и в течение всего периода, независимо от призывов к праздникам. Послано на фронт индивидуальных посылок( мёд, масло, ветчина, печенье, табак) – 27700 штук.
17 февраля 43г. «К 25 годовщине РККА трудящиеся района приготовили бойцам подарки – 2628 кг индивидуальных подарков. Кроме того, 164,5 кг мяса, 195 кг муки, 164,5 кг гороха, 39 кг пшена и около 60 кг табаку».
И снова возвращаемся к песеннику. Песня «Синий платочек». Популярная до сегодняшнего дня. Но в сборнике записан еще довоенный вариант этой песни. А еще тот, что пели на незатейливый мотив «Синего платочка».
Синий платочек
Синенький скромный платочек
Падал с опущенных плеч.
Ты говорила, что не забудешь
Радостных ласковых встреч.
Помнишь ты наши разлуки
Ты приносила к реке
С лаской прощальной горсть незабудок
В синеньком скромном платке
Кончилась зимняя стужа
Даль голубая ясна
Солнцем согрето, близится лето.
Сердце ласкает весна.
И мне не раз
Снилось в предутренний час
Искры – цветочки, кудри в платочке
Девичьих ласковых глаз
Порой ночной под знакомой тенистой сосной,
Мелькнет, как цветочек,
Синий платочек
Милый, желанный, родной.
А вот перепевка.
Двадцать второго июня
Ровно в четыре часа
Киев бомбили,
Нам объявили,
Что началася война.
Кончилось мирное время
Я уезжаю от вас.
Я уезжаю,
Тебя обещаю
Не забывать ни на час.
И ты смотри,
Память о мне сохрани!
Выйди, подруга,
К поезду друга
Друга на фронт проводи.
Стукнут колёса вагона,
Поезд помчится стрелой.
Ты мне с перрона,
Я из вагона
Вместе помашем рукой.
Придёт пора,
Снова я встречу тебя!
Ты улыбнёшься,
К сердцу прижмёшься,
И поцелуешь, любя.
Вложенные в солдатские треугольники и другие самодельные конверты песни пересылались с фронта в тыл и обратно, передавались из уст в уста.
Со старыми же песнями произошла странная и неожиданная метаморфоза: мирные, довоенные они стали первыми военными, обрели как бы второй, не существовавший прежде смысл, ставший главным. Повествуя о любви и любимых, о разлуках и встречах, о родном доме и русской природе, они зазвучали как рассказы, как напоминание о тех мирных днях, той мирной жизни, за возвращение которой шла война, ради которой солдаты воевали и жертвовали собственной жизнью. Заново родившись, песни эти помогали воевать. Они стали символом и своеобразным залогом того, что мирное время вернется, что его надо вернуть, сметя захватчиков с родной земли.
Это и было одной из особенностей песни Отечественной войны – огромное количество «ответов», продолжений, переделок не только старых и потому во многом устаревших, но и новых, самых любимых песен и стихов. Леонид Утесов, выступавший со своим оркестром на фронтах Великой Отечественной войны, отмечал: «Вообще использование популярных мелодий с новым текстом – прием очень богатый возможностями, и мы в наших программах использовали его не раз. Получается – не просто новые слова на старый мотив, а неожиданное переплетение старого и нового смысла. Они как бы взаимно влияют, дополняют и оттеняют друг друга, возникает их взаимодействие, богатое ассоциациями».
Время написания фронтового варианта “Синего платочка” – 9 апреля 1942 года. К.И.Шульженко приехала с концертами на Волховский фронт, познакомилась с сотрудником газеты “В решающий бой” лейтенантом Михаилом Максимовым. Узнав о том, что он пишет стихи, она предложила написать новые стихи на музыку довоенного “Синего платочка”. М.Максимов сочинял всю ночь и утром показал свой текст певице. С тех пор песня эта навсегда осталась в репертуаре К.И.Шульженко. « …Строчит пулеметчик за синий платочек, что был на плечах дорогих…»
Ещё одна забытая, неисполняемая песня:
Тревогою нынче объята
Любимая наша Москва
Уходят солдаты,
Идут в бой отряды
А нам сейчас расставаться пора.
Вы нас не совсем забывайте,
Ведь девичья память слаба.
Прощайте, прощайте,
Пишите Нам невесты,
А нам расставаться пора
На картах нам погадайте
Бубновый король – это я.
Прощайте, прощайте, пишите нам чаще
Но только не знаем куда.
К сожалению, мне пока не удалось найти авторов этой песни, или искомый вариант. А может, автор – наш многострадальный народ? Одно большое великодушное русское сердце, сердце народа-великана. В такт его биению написаны эти простые искренние слова, выражавшие сокровенные чувства и переживания, эти совпавшие с ними музыкальные мелодии, добытые из огня войны и как бы придававшие словам крылья. Песни, создаваемые по зову души и боли сердца.
«Ожиданье»
В этот день, дождливый и туманный
Тяжело и грустно мне одной
Где ты, мой любимый и желанный,
Где проходит путь твой боевой?
Почему ты так давно не пишешь?
Почему вестей домой не шлешь?
Может, ты в степях с разведкой рыщешь,
Или танк гранатой рвешь?
Припев: Я верю, я жду, я тоскую
Знаю, ты вернешься и тогда,
Я тебя мой милый, поцелую
Как ещё не целовала никогда.
Верю я, настанет тихий вечер
Светлая луна засветит огонёк.
Этот вечер будет нашей встречей
Знаю, этот вечер недалёк.
Ты поверь, тебя не забыла
Ты всегда в душе моей
Я тебя ещё так не любила
Нет! Неправда! Я люблю сильней!
Припев
И в который раз хочется повторить: в песне, написанной от имени девушки плачет и кричит такая неизбывная тоска-кручинушка, такая горячая любовь, надежда на встречу и верное ожидание! А вот мы не знаем такой песни.
В девичьим песеннике есть песня на стихи М.Исаковского , написанная в 1942 году ( хотя автор, как обычно не указан), о судьбе девушки-смолянки, которой уготована дорога в немецко-фашистское рабство. До нашей местности фашистов не допустили, но что происходило на оккупированной территории, жители района знали из газет, писем фронтовиков. И такая чувствительно-трагическая песня не могла обойти сердца и души юных девушек, которые ставили себя на место угоняемой девушки, и слезы застилали глаза, когда пели эту песню.
«Прощальная»
Далекий мой, пора моя настала
В последний раз я карандаш возьму…
Кому б моя записка ни попала
Она тебе писалась одному.
Прости, прощай любимую веснянку
Нам не певать в веселый месяц май
Споем теперь , как девушку-смолянку
Берут в неволю в чужедальный край;
Споем теперь, как завтра утром рано
Пошлют её по скорбному пути…
Прощай, родной, забудь своюТатьяну
Не жди её. Но только отомсти!
Прости- прощай! Что может дать рабыне
Чугунная немецкая земля?
Наверно, на какой-нибудь осине
Уже готова для меня петля…
А может мне валяться под откосом
С пробитой грудью у чужих дорог.
И по моим по шелковистым косам
Пройдёт немецкий кованый сапог…
Прощай, родной! Забудь про эти косы
Они мертвы, им больше не расти (Забудь калину, на калине росы)
Про всё забудь! Но только отомсти!
Ты звал меня своею нареченной.
Весёлой свадьбы ожидала я.
Теперь меня назвали обреченной
Лихое лихо дали мне в мужья!
Пусть не убьют меня, не искалечат
Пусть доживу до праздничного дня.
Но и тогда не выходи навстречу.
Ты не узнаешь все равно меня.
Всё, что цвело – затоптано, завяло
И я сама себя не узнаю.
Забудь и ты, что так любил бывало,
Но отомсти за молодость мою.
Услышь меня за темными лесами
Убей врага, мучителя убей!..
Письмо тебе писала я слезами,
Печалью запечатала своей.
Прости, прощай, Тебя я больше не увижу!..
1944 год, 25 октября – такая дата стоит под песней. Скорее всего, именно в этот день или вечер и была записана песня в тетрадь.
«На новый год 1943»
Задымилась северная вьюга (задымила)
Над заливом вьется, как змея
Далеко мы друг от друга, ( далеко с тобой)
Ласточка весенняя моя!
От тебя приходят письма часто
Здесь они мне дороги вдвойне
Сколько сладких слов и счастья ( любви и счастья)
Я впервые слышу на войне!
И ответом ласковым, во-первых,
Не хочу будить твоей тоски
Потому что на слова такие
Отвечают делом моряки!..
Не страшны ни холод и ни вьюга
Светит мне Полярная звезда…
Далеко мы друг от друга,
Но, пожалуй, ближе , чем всегда!
Третьего куплета во многих вариантов песни нет, а вот в курмышском песеннике есть! И написали эту песню А.Жаров и Б.Боголепов на Северном флоте, она была широко распространена среди моряков, а они переправляли ее своим любимым. Напечатана была в газете «краснофлотец» в октябре 1942 года и называлась «Задымилась северная вьюга». В нашем сборнике же – «На новый 1943 год».
«Фронтовая»
На прощанье сына мать поцеловала,
На прощание мужа обняла жена
Долго не сходила с мостика вокзала
тосковала милая моя
У бойца на сердце спрятано письмо
Лучше смерть найти, чем позор в неволе
пуще знай, пуля, чем тебя найти ( здесь что-то пропущено, пишу с оригинала)
Шел боец в атаку, показал отвагу
На гранатной ручке не дрожит рука
Приходилось туго гитлеровским слугам
От его стального, быстрого штыка.
Задрожали банды гитлеровцев подлых
Получили норму стали и свинца
Из Москвы великой видел Сталин подвиг
Каждого героя, каждого бойца.
Почтальон приходит, письмецо приносит.
И любимый почерк узнает семья.
Расскажите людям, если кто расспросит,
что не зря послала Родина меня.
Ах, какая будет встреча у вокзала
В день, когда победой кончится война.
И письмо родное мать поцеловала
И на самом сердце спрятала жена.
А вот такой вариант песни «СЛУШАЮТ ОТРЯДЫ ПЕСНЮ ФРОНТОВУЮ» больше распространен. Видимо, до Курмыша вся песня не дошла, а может слова появились позже, где-то в другом месте, на другом фронте. Но скорее всего, так передало «сарафанное радио». Ведь одна и та же песня по-разному исполнялась даже в соседних селах, которые были друг от друга на небольшом расстоянии. А что уж говорить об областях!
Слушают отряды песню фронтовую —
Сдвинутые брови, крепкие сердца.
Родина послала в бурю огневую,
К бою снарядила верного бойца.
На прощанье сына мать поцеловала,
На прощанье мужа обняла жена,
Долго не сходила с мостика вокзала,
Взглядом провожала милого она.
Враг уж недалеко — что нам суждено?
У бойца на сердце спрятано письмо.
Лучше смерть на поле, чем позор в неволе,
Лучше злая пуля, чем раба клеймо.
Бомба разорвется — почва растрясется,
Но дрожать от страха смелым не к лицу.
Бомба разорвется — сердце захлебнется,
Перейдет винтовка к новому бойцу.
Но пока что пуля мимо пролетела,
И пока что подступ к смерти отдален,
И пока в атаку капитан Баталов
На геройский подвиг поднял батальон.
Шел боец в атаку, показал отвагу,—
На гранатной ручке не дрожит рука.
Приходилось туго гитлеровским слугам
От его стального острого клинка.
Почтальон приходит, письмецо приносит —
И знакомый почерк узнает семья:
«Расскажите людям, если кто вас спросит,
Что не зря послала Родина меня».
Эх, какая встреча будет на вокзале
В день, когда победой кончится война!
И письмо родная мать поцеловала
И над самым сердцем спрятала жена.(Авторы стихов и музыки неизвестны)
Ни у немцев, ни у американцев, ни у других наших союзников нет и не может быть таких песен. И невольно вспоминается утверждение русского философа ХХ века И. А. Ильина, который, как и многие другие русские гении и пророки, подчёркивает русскую особенность и коренное отличие русского характера и от западного, и от восточного. Он заявляет: «Ни один народ в мире не имел и не имеет ни такой территории, ни такого национального состава, ни такой истории, как Россия. У нас своя, особая вера, свой характер, свой уклад души. Мы иначе любим, иначе созерцаем, иначе поём». Не случайно историки утверждают, что в фашистской Германии были только военные гимны и боевые марши и ни одной связанной с войной лирической песни. Такие песни есть только у нас.
И ещё. В деревнях тоже складывали свои песни – и лирические, и песни-плачи, и…частушки. Частушки под гармонь, балалайку или даже частушки- сухоплясы, или, как их еще называли , частушки « под язык». А что касается названия «сухопляс»… в деревне вообще очень часто вещи парадоксально назывались. Например, стирка без мыла, на речке или в пруду, называлась «сухомывка», «сухомойка», есть ещё примеры. Так уж повелось, что частушки — первое, о чём вспоминаешь, если речь идёт о каком-то веселье и празднике. Представьте, какой контраст возникает в сознании, когда песня, изначально использующаяся для веселья (даже некоторых шуточных издёвок), становится практически плачем по тем, кто уходит на фронт.
Частушки могли сочинять на ходу. Конечно, изначально повторялось что-то услышанное, но, когда приобретался навык сложения строк, его начинали активно использовать. Для того, чтобы на ходу сочинить весёлые и не очень строки, просто необходимо быть наблюдательным, подмечающим детали, с чувством юмора, человеком. Хоть деревенские девчонки и подростки, женщины не имели дипломов институтов, в большинстве своем у многих было только начальное образование, но именно такие, не высокообразованные люди и сочиняли по ходу плясок или «страданий» частушки, их образность мысли и возможность выразить её в песне, поражают. Темы были разные, но когда первая начинала именно про разлуку с любимым, другая подхватывала именно разговор о разлуке. До войны часто темой были «измены», девушки-разлучницы, В годы войны страшной разлучницей была только война. И залёточки, милёночки поминались только в связи с разлукой, их подвигами, воспоминаниями о мирной жизни, или гибели любимых.Говоря о военных частушках, можно привести в пример следующие куплеты:
Распроклятая Германия
Затеяла войну.
Взяли милого, хорошего —
Оставили одну!
Отчего же не приходится
С залеточкой гулять?
Двадцать третьего июня
Он уехал воевать.
А вот знаменитый «Сормач», наигрыш, под который пели по очереди юноши и девушки.
Вот она и заиграла 25 на 25,
Вот она и загуляла наша шаечка опять.
Вот она и загуляла наша шаечка опять
Шаечка – пятерочка гуляй, гуляй гуляй.
Наша Шаечка – пятерочка гуляй, гуляй, гуляй
Нашу шаечку-пятерочку никто не разбивай.
Нашу шаечку-пятерочку никто не разбивай.
Мы залеток проводили, кто же будет разбивать
Мы залеток проводили, кто же будет разбивать
Сыграй Коля веселее сормача задорного
Сыграй Коля веселее сормача задорного,
Вспомним время золотое, твой брательник нам играл
Вспомним время золотое, твой брательник нам играл,
Сормача я припевала в синей юбочке была.
Сормача я припевала в синей юбочке была,
Все четыре ухажера любовались на меня.
Все четыре ухажера любовались на меня.
Было чтыре( четыре), было чтыре, а теперя никого.
Было чтыре( четыре), было чтыре, а теперь ни одного,
Ухажеров у нас нету, отняла ребят война.
Ухажеров у нас нету, отняла ребят война
Распроклятая война – девушкам разлука.
Девушки война, война, девушки разлука.
Нету вести от милого, глазоньки проплакала.
Нету вести от милого, глазоньки проплакала.
Девушки на полюшке к снопам нагнулися.
Девушки на полюшке к снопам нагнулися.
Соберуся скоро тоже,подпояшусь ремешком,
Соберуся скоро тоже,подпояшусь ремешком.
Военкому заявлю,на фронт поеду за дружком .
Может в этих припевках тоже ушли какие-то слова, но в песеннике много потертостей, и есть страницы, на которых вообще ничего не видно, даже по наитию не разберешь.
«Семёновна»
Сорок первый год, да не забуду я,
В июне месяце, да началась война.
Началась война, милый ушел служить
А мне молоденькой велел одной пожить
Велел одной пожить, да не велел скучать,
Когда кончу бой, вернусь домой опять
Разожгла утюг, костюм отгладила
Залетку милого служить отправила
На столе лежат четыре вилочки
Теперь любовь моя лежит в могилочке
Ой гора, гора, гора растаяла
Сегодня плакала, любовь заставила…
Вот такие забытые военные песни и даже частушки-припевки были обнаружены в полуистёртом песеннике периода Великой Отечественной войны. Я не комментировала песни из сборника, исполняемые и в наше время. Просто хотелось обратить внимание молодого поколения, что были и другие песни, менее популярные, но берущие за душу и заставляющие не просто сопереживать, а страдать. Потому что именно «русская песня глубока, как человеческое страдание, искренна, как молитва, сладостна, как любовь и утешение» (И. А. Ильин, русский философ ХХ столетия).
Почему мы вновь и вновь вспоминаем о минувшей войне? Потому что беспокоимся о своём будущем — нам важно, чтобы все ужасы, что пережили наши предки, не повторились вновь. Поэтому мы и должны помнить о прошлом – это наш долг перед мужеством защитников прошедшей войны и пред их непосильным трудом. Они никогда не должны забываться, как не забываться и то, что помогало им выстоять и победить. А это и песня в том числе.
Научный сотрудик Ф.И. Лиганова
